Пропал матерый, хоть о том еще не знает! Хоть несется стремглав, продираясь сквозь кусты, думая, что оторвался, что ушел, что спасен!..

Рубит ночную темноту невидимыми лопастями вертолет, летит, приседает к земле, будто вынюхивает чего — в точности борзая, разве что в азарте погони не гавкает!..

Ату!.. Ату его!..

Глава 46

Что это?.. Что за звук, которого раньше не было? Будто стрекот?.. Вертолет?

Да, верно — он! Стрекочет, мелькает во тьме бортовыми огнями, летит почти над самым автобаном. Чего он тут разлетался? Ночью-то?.. Богато, видно, живет Германия, коли ее гаишники пересели на малую авиацию!

Ну да черт с ним — пусть себе летит! Лишь бы не по его душу. Но — не по его — откуда им знать, где он теперь находится?.. А правил он не нарушает…

Несется во тьме не бросающийся в глаза микроавтобус, который ведет невзрачный на вид немец, везущий пьяного в дым приятеля. Будто бы домой.

А ведь и верно — домой!..

Все тихо и спокойно — мерно урчит двигатель, сопит перебравший лишнего пассажир. А отчего-то все же тревожно!.. Зудит то место, на котором он сидит. Которое — вещун!..

Глянуть, что ли?

Раз фары.

Два.

Три.

Четыре…

Дальше ничего уже не видно, дальше — темнота.

А ну как если теперь притормозить?

Сбросить газ, пойти накатом, постепенно гася скорость.

Первые фары, мигнув поворотником, пронеслись мимо.

Вторые…

Третьи…

Четвертые…

Никто не притормозил, не ушел в правый ряд. Нет, на слежку все это не похоже.

А все ж таки — береженого бог бережет!

Резко вильнуть, свернуть на стоянку, остановиться, не глуша двигатель, не снимая ноги с педали газа. Оглядеться.

Ну что, притормозит кто-нибудь?..

А ведь притормозил!.. Черный джип. Но не здесь, а далеко, метров за четыреста, где его не увидеть! Притормозил, встал, прижавшись к самому шумоотражающему забору, включив аварийку.

Зачем ему соваться ближе, когда он по радиосигналу идет!

Скоро другие машины подоспеют — вместе, навалившись, они русского диверсанта в два счета скрутят! А пока высовываться не резон, пока беглец пусть считает себя невидимкой.

Взревел в наушниках движок!..

Нет, никто не остановился, не завернул на стоянку, даже не притормозил… Все тихо и спокойно как… на кладбище.

Можно трогаться…

Микроавтобус, из которого так никто и не вышел, сорвался с места, влился в поток машин. Поехал…

Хоть ехать ему оставалось всего ничего!..

— Двадцать пятому и Двадцать четвертому сопровождать гостя до ближайшего поворота. Высылаем туда полицейские машины!

Как поняли?

— Понял!..

— Двадцатый вызывает Двадцать пятого!..

Мы на подходах… видим вас!

А вот и еще подмога подошла — третья машина! Быстро они собрались, съехались в одно место! Ну точно — свора!

— Что нам делать?

— Двигайтесь за Двадцать вторым в хвосте колонны, дистанция пятьдесят метров, повторяйте все его маневры!

— Яволь!..

Сошлись вместе три без мигалок и опознавательных знаков машины, встали в хвост друг другу. Едут…

И все равно что-то не то! Ну — не то!.. Надо уходить… Не сказать почему, не понять, но надо уходить!.. Куда-нибудь в сторону, по второстепенным дорогам. Лучше всего на ближайшем же перекрестке.

Сколько до него?.. Сорок километров! Но тут уж ничего не попишешь, с автобана, коль на него попал, так легко не съедешь, это тебе не российские шляхи, где через каждые сто метров какая-нибудь грунтовка!

Ничего — как-нибудь… Сорок километров — это не так уж далеко!

Несется микроавтобус!

Водитель напряженно смотрит… Да не вдаль, а в зеркала заднего вида, потому что опасность, коли она есть, выглянет из-за спины.

Чует он, хоть ничего не видит!..

А ну-ка — резко затормозить, пусть даже с риском принять в зад машину, сдать к обочине, встать, включив аварийные огни. Уж больно место хорошее — дорога ровная, без поворотов — километра четыре прямой обзор, да и машин по ночному времени немного. А главке, джип… Вон тот!.. Приметный, потому что с гирляндой огней на крыше!

Ну-ка глянем!

Хм… Фары, те и еще другие… И третьи тоже! Что были не близко, но были впереди приметного джипа. Были да вдруг — сплыли! Джип вот он — мимо проскочил, спасибо ему, что он такой весь яркий и приметный, что позволяет вести отсчет с него. Джип-то проскочил, а те три машины где? Ведь перед джипом было девять машин, а стало шесть! Где еще три? Куда они подевались, когда отсюда некуда деваться и нельзя останавливаться без крайней на то нужды?

Уж не слежка ли это? Тогда очень профессиональная слежка, пропускающая между собой и «объектом» чуть не дюжину машин! А ну как теперь по газам!

Но не сразу, а дождавшись, когда сзади никого не будет. Совсем никого, на два-три километра! И сразу, движка не щадя, рвануть до сотни, а после до двухсот!..

Ага, появились голубчики — пара фар! Тех самых!

И третьи за ними метрах в пятидесяти!

Ох, не нравятся они ему — активно не нравятся.

Чем?

Тем, что идут с одной скоростью. С его скоростью!

И останавливаются, когда он тормозит!

И гонят под двести, когда он гонит!

А если вновь остановиться? Да не просто остановиться, а задом сдать? Что противоречит всем правилам! Что на автобане почти самоубийство, потому что навстречу по правой полосе несутся большегрузы, которые, если боднут, мокрого места не оставят!

Но все равно поехать, чтобы сблизиться и поглядеть, что они делать будут.

Что?.. Метнулись к обочине, встали, аварийку включив. Типа — сломались? А чего же тогда стоп-сигнал за сто метров, как положено, не вынесли? А?

Стоите? Ну-ну…

А мы стоять не будем, мы задком, задком попятимся, как рак. Нам незазорно!.. Что, не ожидали такого маневра, занервничали, не знаете, что делать?

А ничего, коли вы просто добропорядочные немцы — стоять себе да ждать, когда мимо вас сумасшедший водила, едущий задом наперед, проскочит! А вам что-то не стоится — попятились, дав задний ход!

Нет, сообразили, что тем выдают себя со всеми своими потрохами.

Первая машина рванула с места.

А вот другие две запоздали!

Ой — мамочки мои!..

Заскрежетали, завизжали страшно тормоза, и огромный с тентованным полуприцепом грузовик, который шел по правой полосе да вдруг выскочил на несколько пятящихся задом машин — что за невидаль! — вывернул в сторону, зацепил бортом последнюю легковушку, сбросив ее с обочины, пошел юзом, встав поперек всех полос, вломился в ограждение, что разделяет автобан на две половины, снес его к чертовой матери, выскочив на «встречку»!

А-яй!

Что, ребятки, — доигрались?

Ну да это к счастью! Не к вашему — к моему. Которого, точно, не было бы, кабы несчастье не помогло!

Теперь — ходу!.. Потому что все ясно — не ясно только, как они на него вышли?

Черный микроавтобус вдруг развернулся поперек полосы и, пользуясь тем, что движение застопорилось из-за аварии, понесся против потока! Вмиг домчал до пролома в ограждении, выскочил на встречную полосу, шарахнувшись от нескольких легковушек, и, вильнув помчался, как улепетывающий заяц. В сторону, откуда только что приехал!

И вот этого уже никто предположить не мог, потому что не ожидал, что можно вот так, запросто, развернуться на немецком автобане, который от края до края разделен металлическим ограждением! И потому никому в голову не пришло ставить полицейские засады позади беглеца! Только там, только — впереди!

Но не один микроавтобус правила презрел, а и еще две машины, которые тоже рванули в пролом, выскочили на встречные полосы. Две, потому что третья отдыхала в кювете, сброшенная с дороги грузовиком!

А это — уже легче, потому что две — не три!

Ну давайте — погоняем, коли так!..

Микроавтобус несся по автобану в обратную сторону, уже ничего не изображая и не соблюдая никаких правил — он обгонял, подрезал, сталкивал машины с полос! Чем больше сзади создастся неразберихи, которая затормозит погоню, — тем лучше! Время тихой езды закончилось, теперь нужно оторваться, нужно как можно быстрее, пока они не сообщили полиции и те не выставили пикеты, добраться до ближайшего поворота, куда свернуть, нырнуть и раствориться на второстепенных дорогах!